Стихи

Я знаю —
не герои
низвергают революций лаву.
Сказка о героях —
интеллигентская чушь!
Но кто ж
удержится,
чтоб славу
нашему не воспеть Ильичу?

Ноги без мозга — вздорны.
Без мозга
рукам нет дела.
Металось
во все стороны
мира безголовое тело.
Нас
продавали на вырез.
Военный вздымался вой.
Когда
над миром вырос
Ленин
огромной головой.
И зе́мли
сели на о́си.
Каждый вопрос — прост.
И выявилось
два
в хао́се
мира
во весь рост.
Один —
животище на животище.
Другой —
непреклонно скалистый —
влил в миллионы тыщи.
Встал
горой мускулистой.

Теперь
не промахнемся мимо.
Мы знаем кого — мети!
Ноги знают,
чьими
трупами
им идти.

Нет места сомненьям и воям.
Долой улитье — «подождем»!
Руки знают,
кого им
крыть смертельным дождем.

Пожарами землю ды́мя,
везде,
где народ испле́нен,
взрывается
бомбой
имя:
Ленин!
Ленин!
Ленин!

И это —
не стихов вееру
обмахивать юбиляра уют. —
Я
в Ленине
мира веру
славлю
и веру мою.

Поэтом не быть мне бы,
если б
не это пел —
в звездах пятиконечных небо
безмерного свода РКП. 

1920

Вот он – мощный, грозный, пьяный…
Ярким пурпуром горит,
Он затмил закат багряный…
Гордо в синь небес глядит.
Сыплет яркие червонцы
Искр, смеющихся грозой,
Перед ним бледнеет солнце…
Величав гигант стальной.
Он глядит огневым взглядом
Ночью темною вперёд.
Боевым гордясь нарядом…
Дышит страстно и поёт.
От котлов, машин гремучих
Стонут стены, пляшет сталь.
От горнов, мехов певучих
Не пойду в цветную даль.
Этот грохот, дым и скрежет
Закружил меня в волнах.
Слух мой сказкой красной нежит,
Гонит жуткий рабский страх.
Вот он – витязь грозный, смелый -
Разбросал косматый дым,
Огнеликий, закоптелый,
Свищет с рокотом глухим.

Как проститутка развратная и похотливая, 
В пышных нарядах скрывая растленья порок, 
Многоголосая, жадная, глупо-крикливая, 
Улица мчит разъяренный поток. 

Скалит Нажива кровавые зубы шакала, 
С ликом ягненка невинность пугливо дрожит. 
Нищенка, ими Христа распиная, плетется устало, 
Кто-то безумный хохочет, кричит... 

Тело звериное спрятав под фраками модными, 
Острые когти в перчатках заботливо скрыв, 
Воры законные мечутся псами голодными 
В поисках выгодных сделок и легких нажив. 

Все сочтено здесь, на все установлены цены: 
Честность и дружба, кристаллы души и любовь, 
Пир людоедов скрывают безгласые стены, 
Где пред златым истуканом алеет невинная кровь. 

Грезы великих о счастьи, о солнечном братстве 
В библиотеках запрятаны в пыльный киот, 
Нагло витрины кричат о карьере, богатстве, 
Вместо души здесь царит ненасытный живот. 

Улица жадная, золотом, блеском плененная, 
В гулких провалах разлившая черную муть, 
Улица, потом и кровью рабов орошенная, 
Улица пышная -- проклята, проклята будь! 

1918

Кто вы?
Мы
разносчики новой веры,
красоте задающей железный тон.
Чтоб природами хилыми не сквернили скверы,
в небеса шарахаем железобетон.
Победители,
шествуем по свету
сквозь рёв стариков злючий.
И всем,
кто против,
советуем
следующий вспомнить случай.
Раз
на радугу
кулаком
замахнулся городовой:
— чего, мол, меня нарядней и чище! —
а радуга
вырвалась
и давай
опять сиять на полицейском кулачище.
Коммунисту ль
распластываться
перед тем, кто старей?
Беречь сохранность насиженных мест?
Это революция
и на Страстном монастыре
начертила:
«Не трудящийся не ест».
Революция
отшвырнула
тех, кто
рушащееся
оплакивал тысячью родов,
ибо знает:
новый грядет архитектор —
это мы,
иллюминаторы завтрашних городов.
Мы идём
нерушимо,
бодро.
Эй, двадцатилетние!
взываем к вам.
Барабаня,
тащите красок вёдра.
Заново обкрасимся.
Сияй, Москва!
И пускай
с газеты
какой-нибудь выродок
сражается с нами
(не на смерть, а на живот).
Всех младенцев перебили по приказу Ирода;
а молодость,
ничего —
живёт.

1919

1

Зловещим скованный покоем,
Покинутый в тревожный год,
Грозя потухшею трубою,
Сталелитейный стих завод.

В тумане дней осенних брошен,
Застыл, подслушивая, как
Ноябрь, промокший и продрогший,
Бродяжничал на площадях;

Как настороженной походкой
Подкрадывался враг во мгле...
Манометр цепенел над топкой
На холодеющем нуле.

Лишь тишь машин, заводской глушью
Прохаживаясь не спеша,
Будили стуком колотушек
Полуночные сторожа.

Зимою вьюга, снежным комом
В забитые ходы стуча,
Рвала приказы военкома
С морщинистого кирпича.

Стоял суровый, многодумный,
Судьбе покорный, нем и глух...
Все чаще над станком бесшумным
Стальные сети вил паук...

2

И вот однажды, в день весенний,
Запоры сбросила рука,
И вновь в стремительном движенье
Могучий вал маховика.

Войною, голодом и мором
Был обессилен, мертв завод,-
По всем цехам гудят моторы,
Дым из трубы под небосвод.

Завыла вьюга в пылкой пасти;
На полный ход прокатный стан;
Над ним ликует старый мастер -
Красногвардеец-партизан.

Железные дрожат стропила,
Был с каждым взмахом крепче взмах:
Неугасимой властной силы
Пылал огонь у нас в сердцах.

Смерть презирая, в стужу, в голод
Мы отстояли край родной
В боях под знаменем, где молот
И серп - наш символ трудовой.

Раскованный рукою жаркой,
Завод, сжигая немощь лет,
Встал, торжествующий и яркий,
Весенним солнцем на земле...

1920

По фабрикам душным, по тюрьмам холодным
   Несется задушенный стон;
По хатам убогим, полям недородным
   Как эхо разносится он!

Но скоро поймут угнетенные братья,
   Что сила - в народных руках!
И вместо молитв - раздадутся проклятья,
   И месть запылает в очах!

      Прочь непогода,
      Солнце встает!
      Всё - для народа;
      Все - за народ!

Пусть жизни хоронят во тьме каземата;
   Пусть стонет несчастный народ,-
Ведь каждое слово погибшего брата
   Нам новые силы дает!..

И время настанет: исчезнет насилье,
   Как долгий томительный сон...
И в битву мы вступим, расправивши крылья,
   Под сенью кровавых знамен!..

      Прочь непогода,
      Солнце встает!
      Всё - для народа;
      Все - за народ!

И в битву мы вступим, не зная пощады,
   Свершим мы отмщения пир,
И всюду построим тогда баррикады,
   И ими покроем весь мир!..

Сбивайте ж, друзья, трудовыми руками
   Позорные путы оков!
Идите скорее с косой и серпами
   Под знамя народных борцов!

1906

Разворачивайтесь в марше!
Словесной не место кляузе.
Тише, ораторы!
Ваше
слово,
товарищ маузер.
Довольно жить законом,
данным Адамом и Евой.
Клячу историю загоним.
Левой!
Левой!
Левой!
Эй, синеблузые!
Рейте!
За океаны!
Или
у броненосцев на рейде
ступлены острые кили?!
Пусть,
оскалясь короной,
вздымает британский лев вой.
Коммуне не быть покоренной.
Левой!
Левой!
Левой!
Там
за горами го́ря
солнечный край непочатый.
За голод,
за мора море
шаг миллионный печатай!
Пусть бандой окружат на́нятой,
стальной изливаются ле́евой, —
России не быть под Антантой.
Левой!
Левой!
Левой!
Глаз ли померкнет орлий?
В старое ль станем пялиться?
Крепи
у мира на горле
пролетариата пальцы!
Грудью вперед бравой!
Флагами небо оклеивай!
Кто там шагает правой?
Левой!
Левой!
Левой!

1918

Орут поэту:
«Посмотреть бы тебя у токарного станка.
А что стихи?
Пустое это!
Небось работать — кишка тонка».
Может быть,
нам
труд
всяких занятий роднее.
Я тоже фабрика.
А если без труб,
то, может,
мне
без труб труднее.
Знаю —
не любите праздных фраз вы.
Ру́бите дуб — работать дабы.
А мы
не деревообделочники разве?
Голов людских обделываем дубы.
Конечно,
почтенная вещь — рыбачить.
Вытащить сеть.
В сетях осетры б!
Но труд поэтов — почтенный паче —
людей живых ловить, а не рыб.
Огромный труд — гореть над горном,
железа шипящие класть в закал.
Но кто же
в безделье бросит укор нам?
Мозги шлифуем рашпилем языка.
Кто выше — поэт
или техник,
который
ведет людей к вещественной выгоде?
Оба.
Сердца — такие ж моторы.
Душа — такой же хитрый двигатель.
Мы равные.
Товарищи в рабочей массе.
Пролетарии тела и духа.
Лишь вместе
вселенную мы разукрасим
и маршами пустим ухать.
Отгородимся от бурь словесных молом.
К делу!
Работа жива и нова.
А праздных ораторов —
на мельницу!
К мукомолам!
Водой речей вертеть жернова.

1918

Мы кузнецы, и дух наш молод,
Куем мы к счастию ключи!
Вздымайся выше, тяжкий молот,
В стальную грудь сильней стучи.

Мы светлый путь куем народу, -
Полезный труд для всех куем...
И за желанную свободу
Мы все страдаем и умрем.

Мы кузнецы. Отчизне милой
Мы только лучшего хотим.
И мы не даром тратим силы
Не даром молотом стучим.

Ведь после каждого удара
Редеет тьма, слабеет гнет,
И по полям родным и ярам
Народ измученный встает.

1906

О, многоликий Владыка мира, 
Чья вера -- Разум, чья сила -- Труд, 
Все грезы сердца, все струны лиры 
Моей певучей 
Тебе, Могучий, 
Песнь поют. 
Под темной блузой, в груди суровой 
Ты носишь Солнце Жизни Новой... 
Ты первый гром 
Весны грядущей -- 
Всегда мятежный, всегда зовущий; 
В тебе одном -- 
Лишь оправданье 
Всего страданья, 
Всех мук исканья... 
. . . . . . 
Когда гремит твое восстанье, 
И меч твой красный, 
В дыму сверкая, 
Врагов разит, -- 
Он, убивая и разрушая, 
Иной, прекрасный 
Мир творит. 
Глухое небо -- 
Просить не станешь 
О корке хлеба. 
Ты веришь в силу 
Железных рук. 
Твои молитвы -- 
Лишь гимны битвы 
Во имя Жизни без слез и мук. 
. . . . . . 
В своем движеньи, 
В своем стремленьи, 
Ты воплотил 
Все вдохновенье, 
Все достиженье, 
Чем Светлый Гений 
Мир озарил. 
. . . . . . 
Все, кто убиты, 
Во имя Солнца, во имя Света 
С тобою слиты... 
В тебе ответа, 
Отмщенья ждут; 
Мечты распятых, 
В веках проклятых, 
В тебе цветут. 
. . . . . . 
Иди, греми грозой мятежной, 
Весною нежной 
Над Миром вей. 
Святую весть Освобожденья, 
Цепей паденья -- 
Неси скорей.